Тертуллиан (160–220) в своем труде «О скромности» (книга 7, глава 17) пишет об отпадении грешников: «Убийство, идолослужение, обман, отступничество, богохульство и, разумеется, прелюбодеяние и блуд — разорение храма Божьего. Для таковых Христос уже больше не Глава: подверженные этим порокам перестают быть сынами Божьими» [291].

Киприан (200–258) в «Трактатах» (Трактат 3, раздел 10) взывает к христианам: «Не отступайте от Христа, дабы вам не бояться потери спасения и вечного дома».

Ориген (186–255) подчеркивал, что человек, имея ограниченную свободу, может или воспользоваться искуплением, или нет. Грех не настолько подавил свободу, чтобы не воспользоваться ей: человек или идет к Богу, или погибает. Ориген пишет: «С одной стороны, мы не должны думать, что находящееся в нашей воле может совершаться без помощи Божьей; с другой стороны, мы не должны думать, что находящееся в руке Божьей может совершаться без нашей деятельности, усердия и расположения. Желать и делать что-нибудь — в нашей воле, но мы должны помнить, что самая возможность хотения или действия дана нам Богом» (De princip III, 1.22) [294, с. 471].

Василий Великий (329–379) в Беседе 9 «О том, что Бог не виновник зла» пишет: «Посему в собственном смысле зло, то есть грех, зависит от нашего произволения; потому что в нашей воле — или удержаться от порока, или быть порочным… Но говорят: «Почему в самом устройстве не дано нам безгрешности, так что нельзя было бы согрешить, хотя бы и хотели?» Потому же, почему и ты не тогда признаешь служителей исправными, когда держишь их связанными, но когда видишь, что добровольно выполняют перед тобою свои обязанности. Поэтому и Богу угодно не вынужденное, но совершаемое по добродетели. Добродетель же происходит от произволения, а не от необходимости; а произволение зависит от того, что в нас; и что в нас, то свободно» [296].

Иоанн Златоуст (347–407), который жил в годы, близкие к годам жизни Августина (354–430), много внимания уделял вопросам спасения и ответственности человека в принятии или отвержении Благой Вести для спасения. Иоанн Златоуст оставил целую книгу, которую он назвал «Шесть слов о судьбе и провидении», где он подверг резкой критике языческие представления о судьбе, проникшие в христианскую среду: «Не будем приписывать управление мира демонам, не будем думать, что о настоящих делах никто не промышляет, не будем думать противопоставлять Промыслу Божию тирании какого-то рока и судьбы… Бог сказал: «если хотите» и «если не хотите», делая нас господами добродетели и порока и полагая это в зависимость от нашего образа мыслей. А что говорит тот, т.е. диавол? То, что избежать определенного судьбою невозможно, хотим мы того или не хотим… Это хуже всякого греха; о том, конечно, позаботился и диавол, чтобы мы не только сделались нерадивыми к добродетели и склонными к пороку, приписывали Богу причину всего, но чтобы под видом защиты, сделав богохульными и нашу душу, и наш язык, мы обвиняли Бога и себя и с самих себя слагали обвинение в совершаемом, перенося его на Того, Кто в действительности не виновен» [297].